May. 1st, 2014 02:04 pm
Клочок бумаги
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
r3dthr3atОригинал взят у ![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
voencomuezd в Клочок бумаги
voencomuezd в Клочок бумагиТут вдруг совершенно случайно благодаря посту ув.labas совершил крохотное историческое разоблачение. Вот цитата из Ленина.
«Вы знаете, чего стоят договоры и чего стоят законы перед лицом разгоревшихся международных конфликтов, это — не более, как клочок бумаги.
Эти слова принято цитировать и вспоминать, как образец цинизма внешней политики империализма, но цинизм заключается не в этих словах, а в той беспощадной, жестоко беспощадной и мучительно беспощадной империалистической войне, в которой все мирные договоры и все законы о нейтральности попирались, попираются и будут попираться до тех пор, пока будет существовать капитализм».
В.И.Ленин. Доклад о внешней политике на объединенном заседании ВЦИК и Московского Совета. 14.05.1918
А вот теперь другой отрывок из сочинения современника, который упоминает ту же фразу Ленина, но в совершенно ином контексте:
«Меня пригласили в качестве советника в комиссию по башкирским вопросам. В мае эта комиссия приняла решение из пяти пунктов. Оно было объявлено как официальное распоряжение Советского правительства за подписью Калинина и Ленина. Согласно этому постановлению Башкирия объявлялась автономной в вопросах правовых, просвещения, в сельском хозяйстве, но подчинялась РСФСР по внешней политике, экономике «финансах, организации почты и телеграфа, в строительстве и эксплуатации дорог. Наше войско отныне подчинялось не Туркестанскому военному округу, а Приволжскому. Член комиссии Каменев сказал, что он лично не собирался сводить на нет автономию Башкирии, наоборот, у него была идея присоединить к ней Уфу и некоторые русские районы, но пока этот вопрос отложен. На следующий день после объявления постановления комиссии я увидел Ленина. Первый наш договор был подписан в марте 1919 г. В нем, хотя и не полностью, были признаны права угнетенных народов Востока. Прошло 14 месяцев —и от договора ничего не осталось. Я высказал это Ленину. "Почему вы подходите к этому вопросу с позиций нравственности? — спросил Ленин. — Какой же вы революционер? Разве можно так относится к договорам? Договор, подписанный с вами, никого ни к чему не обязывает, это просто клочок бумаги". "Мы считали, что отношения между людьми основываются на уважении к подобным бумагам", — сказал я. "Значит, вы ошибались. Ну ничего, у нас вы многому научитесь. Я ведь действительно хочу, чтобы вы сотрудничали с нами в делах всероссийского и мирового масштаба. Не к лицу вам спорить о бумаге, которая некогда вынужденно была подписана. Увидите, как много у нас еще важных дел"»
Тоган З. В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана и других восточных тюрок за национальное существование и культуру. М. 1997. С. 251.
Какое удивительное текстуальное совпадение!
Кто такой З.В.Тоган - более знаменитый как Заки-Валидов - хорошо известно.Лжец и гнусный шовинист Известный деятель башкирского национального движения, который всю гражданскую войну бегал между белыми и красными, пытаясь понять, где плюшек больше, стандартный буржуазный националист, который строил планы великой-превеликой Башкирии, а закончил работой среди басмачей и попыткой добиться помощи от фашистов (и мне неинтересно, что озвучивший эту информацию Гилязов не видит в этом ничего плохого). Так уж получилось, что эти воспоминания у меня прямо сейчас в руках. Что тут скажешь, обычное мемуарное вранье про "мы пахали" и со стонами о злых империалистах-большевиках. Постоянное "я, я, я", великие башкирские воины и т.п. Забавно смотреть, как парень переписывал свои воспоминания. То у него Дутов в конце 18-го раненый убегает "в танке" из города, спасаясь от заговорщиков-башкир. То наоборот, он просто уезжает нераненый в броневике и возвращается с войсками.
Но приятно посмотреть на то, как лихо прокололся национальный деятель - мог бы хоть "лист" вместо "клочок" поставить.
Тем более, что эта бумага в тот момент была в сто раз важнее самому Валидову, чем Ленину, и именно Валидов чуть ли не плясал вокруг большевиков, обещая им всякую поддержку и полную лояльность башкирских полков, которые прям-таки ждут освобождения от негодного Колчака, расстреливал русских офицеров для гарантии, и даже предлагал лично захватить командира Муртазина, если тот не очень захочет сдаваться. Назад-то пути не было - Колчак прямо обещал его предать военно-полевому суду. Коварный Ленин в итоге использовал наивного башкирского освободителя, а потом зловеще создал Башкирскую республику, чтобы удовлетворить их требования. Если походить по башкирским форумам, то там легко можно найти дикие вопли национально-озабоченных, которые до сих пор считают, что Ленин их обманул - ведь изначально господа башкирские националисты мечтали о планах чуть ли не сепаратной Башкирской тюркской республики вплоть до южных губерний, а может, вообще до Туркестана! А злой Ленин только придал им статус автономии и слил с Уфимской губернией, сделав столицей Башкирии Уфу! Нет ему прощения!
Остается сожалеть, что ув.А.Ганин привел эту грубую фальшивку как пример реальной характеристики Ленина, хотя и сам же понимал спорность этой цитаты: http://scepsis.net/library/id_2975.html#a12
Бонус - Валидов устами Преображенского рассказывает байки про Ленина-русского шовиниста. Надеюсь, всерьез рассматривать всю эту белиберду в сфере реальной ленинской практики, особенно известного "грузинского инцидента", никто не будет. Больше всего меня убило, что революционер из мелких буржуа искренне обижался, что его называют революционером из мелких буржуа.
В те времена еще не было слежки за людьми, за членами партии, за советскими работниками. В гостинице "Метрополь" представители советских верхов могли свободно говорить на любые темы. Как-то я разговаривал с председателем украинского советского правительства Петровским, рассказывал ему о проекгах конституций национальных республик и о своих беседах с Лениным. Я в шутку спросил: "По Ленину, все средства хороши для достижения цели; если бы ему предложили: женись на собственной матери, и завтра начнется мировая революция; как вы думаете, женился бы он?" Петровский, ничуть не колеблясь, ответил: "Конечно, женился бы. Ленин смотрит на эти вещи только с точки зрения тактики; он абсолютно не религиозен, у него нет никаких границ — ни нравственных, ни традиционных. Его нравственность подчиняется потребностям борьбы пролетариата. У нас, коммунистов, много временных попутчиков. Часть из них отошла, когда Ленин ставил фальшивую подпись на банкнотах. Но он считает, что договоры имеют силу постольку, поскольку они необходимы для дела. Я, к сожалению, не могу быть таким бесстрашным, как Ленин". Я спросил, искренен ли Ленин в своем интернационализме, или русская национальная идея на него влияет? Петровский ответил: "По пути к главной цели — установлению коммунизма во всем мире — он искренне вненационален, но когда речь идет о народах, живущих в России, с их историей, географией, экономикой, то говорить о его интернационализме — всего лишь фальшь. В этом отношении он великорус. Он считает, что для скорейшего установления коммунизма надо опираться не на малые народы, а на большие, такие, как русские, англичане, китайцы; для скорейшего достижения цели надо опираться на их имперские традиции". В другой день, когда мы разговаривали наедине, я задал Петровскому вопрос:"Григорий Иванович, вот вы уже 25 лет в партии, дружите с Лениным. Защищает ли Ленин национальные интересы великороссов? Или то, что он держит в восточных краях русских шовинистов — всего лишь тактика? Почему он употребляет термин мелкая буржуазия по отношению к коммунистам из нацменьшинств?" Петровский ответил так: "Ленин защищает интересы великороссов больше, чем Петр Великий; он мечтает, освободив великорусский народ от капитализма, построить большое социалистическое общество, которое будет идеалом для других народов, поэтому интересы великороссов для него важнее, чем интересы народов, входящих в Россию, т. е., не являясь поклонником великороссов, он ведет великорусскую политику. Вот мы, украинские националисты, всегда сталкиваемся с Лениным при обсуждении украинских проблем. Ленин не может думать о нерусских народах иначе, как под властью России. Создается такая ситуация, что иногда мы стесняемся высказать ему все прямо в лицо. Когда-то в работе "Против течения" Ленин выступил могучим защитником малых народов. Но время теорий давно прошло. Сейчас он, как и многие его товарищи-великороссы, считает таких, как вы, революционеров и членов партии из малых народов, мелкими буржуа. И пока вы не примете безоговорочно великорусскую идею, вы будете называться — справедливо или нет — "мелкими буржуа". Поскольку наш общий враг — капитализм и империализм, между великорусскими коммунистами и членами партии из малых народов будет продолжаться взаимообман. Это надо принять и примириться".
Эти слова Петровского, одного из самых близких и преданных товарищей Ленина, я передал Турару Рыскулову. А он написал друзьям-коммунистам из Букеевской Орды. Я думал, что Петровский говорил со мной в момент очередного напряжения в их с Лениным отношениях. В те дни из Турции приехал д-р Фуат Сабит, старый пантюркист, вполне искренне симпатизирующий коммунизму. Астраханский татарин Неджиб Гасри, учившийся в Турции, увидев письмо Турара, решил, что написал его я, перевел с казахского на турецкий и дал д-ру Фуату. А тот, вернувшись в Анкару, передал Ататюрку. В то время отношения между российскими тюрками и турками были довольно оживленными. Я был поражен, когда узнал, что мои рассказы о беседах в гостинице "Метрополь" дошли аж до Турции и с интересом встречены там. Григорий Петровский был человеком, который лучше всех объяснил мне нравственные принципы Ленина и его отношение к русскому национализму. Он говорил, веря, как, впрочем, и я, что, какие бы страдания ни выпали нашим народам от великороссов, мы останемся верны Ленину. Когда я уехал из Москвы и включился в борьбу против Советов, Петровский не изменил дружеского расположения ко мне; об этом мой друг Рудзутак сказал Турару Рыскулову. Ленинское понимание нравственности и его отношение к договорам можно понять, прочитав документы проводившейся в декабре 1924 г. в Берлине конференции левых социалистов (в нем участвовал нынешний лидер итальянских левых социалистов Ненни); документы эти были опубликованы в русской и немецкой левой печати ("Знамя борьбы", № 9-10, 1925 г.; "Klassenkampf', 14 января 1925 г.). Я на этой конференции сказал, что мы, азиаты, привыкли с уважением относиться к листкам бумаги, которым Ленин не придавал никакого значения, и раньше полагали, что Ленин отличается от ташкентского Колесова, от оренбургского Цвиллинга, от Артема из центра. Однако события показали, что никакой разницы между ними нет. После постановления 19 мая некоторые интеллигенты, вступившие в партию в Башкурдистане, вышли из нее. Когда я спросил Самойлова о причине их выхода, он ответил: "Они сказали, что не могут состоять членами партии, которая, проигнорировав договор, выпустила постановление 19 мая". Самойлов упоминает об этом в своем труде.
Еще бонус. Заки-Валидов упоминает про человека-загадку Кязим-бея, который давно привлекает внимание...
1) В Ташкенте пленный турецкий офицер Кязым-бей работал с индийским ахраром, врагом англичан, маулави Баракатуллой. Поскольку главным врагом индийцев была Англия, они не приняли участия в восстании мусульман Ташкента и окрестностей против Советов (восстание Осипова). Они написали Башкирскому правительству, рекомендуя договориться с Советами. Знакомый узбек привез в Ермолаевку письмо Кязым-бея и Баракатуллы. В нем сообщалось, что турецкая армия захватила Баку и двинется через Каспийское море на восток, в Туркестан; англичане уйдут из Асхабада; Афганистан находится в состоянии войны с англичанами; турки, афганцы, индийцы нуждаются в получении оружия от Советов. Бороться сейчас против Советов — все равно, что бороться против освободительных движений в Турции, Афганистане и Индии. К этому письму были приложены письма некоторых туркестанских и проживающих в Ташкенте крупных азербайджанских интеллигентов; все они были написаны в том же ключе. Когда мы заключили мир с Советами, Баракатулла приезжал из Москвы к нам в Стерлитамак; позднее он скончался в Европе. А Кязым бей вернулся в Турцию. В 1926-1928 гг. мы с ним в Стамбуле выпускали журнал "Ени Тюркистан". Он опубликовал в стамбульских газетах свои воспоминания. Несколько лет назад он скончался. События в Турции и на Кавказе, в Индии и в Афганистане были для нас большой новостью. Они оказали влияние на наших товарищей в вопросе отношения к Советам. (с.187-188).
"Пленный" Кязым-бей и "мусульманское" восстание Осипова, конечно, забавляют (ох, и горазд же был трепать этот прохфессор), но неужели эти ребята действительно писали Башкирскому правительству? Интересно и упоминание о стамбульских газетах... Информация, значит, сохранилась.
P.P.S. Нет, блин, не могу удержаться от еще одного примера обращения с цитатами башкирского подлеца.
В свое книге о борьбе оренбургских казаков с Советами, опубликованной в 1937 г. в Шанхае, Акулинин с похвалой отзывался о нас: "Башкиры показали себя хорошими солдатами, сохранившими, несмотря на революцию - старую дисциплину и уважение к старшим..." (с.177).
"Башкиры показали себя хорошими солдатами, сохранившими, несмотря на революцию, старую дисциплину и уважение к старшим и к начальникам; но в политическом отношении это были люди совершенно темные; поэтому их главари могли ими пользоваться в каких угодно целях и увлечь в любую сторону, объяснив предварительно, что того или иного исполнения требует от них долг службы".
И. Г. Акулинин. Оренбургское казачье войско в борьбе с большевиками. 1917–1918 годы // Гражданская война в России: Борьба за Поволжье. — М.: ACT: Транзиткнига; СПб.: Terra Fantastica, 2005. С.156.
И вот это брехливое мурло - ныне герой башкирского народа...
labas совершил крохотное историческое разоблачение. Вот цитата из Ленина.«Вы знаете, чего стоят договоры и чего стоят законы перед лицом разгоревшихся международных конфликтов, это — не более, как клочок бумаги.
Эти слова принято цитировать и вспоминать, как образец цинизма внешней политики империализма, но цинизм заключается не в этих словах, а в той беспощадной, жестоко беспощадной и мучительно беспощадной империалистической войне, в которой все мирные договоры и все законы о нейтральности попирались, попираются и будут попираться до тех пор, пока будет существовать капитализм».
В.И.Ленин. Доклад о внешней политике на объединенном заседании ВЦИК и Московского Совета. 14.05.1918
А вот теперь другой отрывок из сочинения современника, который упоминает ту же фразу Ленина, но в совершенно ином контексте:
«Меня пригласили в качестве советника в комиссию по башкирским вопросам. В мае эта комиссия приняла решение из пяти пунктов. Оно было объявлено как официальное распоряжение Советского правительства за подписью Калинина и Ленина. Согласно этому постановлению Башкирия объявлялась автономной в вопросах правовых, просвещения, в сельском хозяйстве, но подчинялась РСФСР по внешней политике, экономике «финансах, организации почты и телеграфа, в строительстве и эксплуатации дорог. Наше войско отныне подчинялось не Туркестанскому военному округу, а Приволжскому. Член комиссии Каменев сказал, что он лично не собирался сводить на нет автономию Башкирии, наоборот, у него была идея присоединить к ней Уфу и некоторые русские районы, но пока этот вопрос отложен. На следующий день после объявления постановления комиссии я увидел Ленина. Первый наш договор был подписан в марте 1919 г. В нем, хотя и не полностью, были признаны права угнетенных народов Востока. Прошло 14 месяцев —и от договора ничего не осталось. Я высказал это Ленину. "Почему вы подходите к этому вопросу с позиций нравственности? — спросил Ленин. — Какой же вы революционер? Разве можно так относится к договорам? Договор, подписанный с вами, никого ни к чему не обязывает, это просто клочок бумаги". "Мы считали, что отношения между людьми основываются на уважении к подобным бумагам", — сказал я. "Значит, вы ошибались. Ну ничего, у нас вы многому научитесь. Я ведь действительно хочу, чтобы вы сотрудничали с нами в делах всероссийского и мирового масштаба. Не к лицу вам спорить о бумаге, которая некогда вынужденно была подписана. Увидите, как много у нас еще важных дел"»
Тоган З. В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана и других восточных тюрок за национальное существование и культуру. М. 1997. С. 251.
Какое удивительное текстуальное совпадение!
Кто такой З.В.Тоган - более знаменитый как Заки-Валидов - хорошо известно.
Но приятно посмотреть на то, как лихо прокололся национальный деятель - мог бы хоть "лист" вместо "клочок" поставить.
Тем более, что эта бумага в тот момент была в сто раз важнее самому Валидову, чем Ленину, и именно Валидов чуть ли не плясал вокруг большевиков, обещая им всякую поддержку и полную лояльность башкирских полков, которые прям-таки ждут освобождения от негодного Колчака, расстреливал русских офицеров для гарантии, и даже предлагал лично захватить командира Муртазина, если тот не очень захочет сдаваться. Назад-то пути не было - Колчак прямо обещал его предать военно-полевому суду. Коварный Ленин в итоге использовал наивного башкирского освободителя, а потом зловеще создал Башкирскую республику, чтобы удовлетворить их требования. Если походить по башкирским форумам, то там легко можно найти дикие вопли национально-озабоченных, которые до сих пор считают, что Ленин их обманул - ведь изначально господа башкирские националисты мечтали о планах чуть ли не сепаратной Башкирской тюркской республики вплоть до южных губерний, а может, вообще до Туркестана! А злой Ленин только придал им статус автономии и слил с Уфимской губернией, сделав столицей Башкирии Уфу! Нет ему прощения!
Остается сожалеть, что ув.А.Ганин привел эту грубую фальшивку как пример реальной характеристики Ленина, хотя и сам же понимал спорность этой цитаты: http://scepsis.net/library/id_2975.html#a12
Бонус - Валидов устами Преображенского рассказывает байки про Ленина-русского шовиниста. Надеюсь, всерьез рассматривать всю эту белиберду в сфере реальной ленинской практики, особенно известного "грузинского инцидента", никто не будет. Больше всего меня убило, что революционер из мелких буржуа искренне обижался, что его называют революционером из мелких буржуа.
Эти слова Петровского, одного из самых близких и преданных товарищей Ленина, я передал Турару Рыскулову. А он написал друзьям-коммунистам из Букеевской Орды. Я думал, что Петровский говорил со мной в момент очередного напряжения в их с Лениным отношениях. В те дни из Турции приехал д-р Фуат Сабит, старый пантюркист, вполне искренне симпатизирующий коммунизму. Астраханский татарин Неджиб Гасри, учившийся в Турции, увидев письмо Турара, решил, что написал его я, перевел с казахского на турецкий и дал д-ру Фуату. А тот, вернувшись в Анкару, передал Ататюрку. В то время отношения между российскими тюрками и турками были довольно оживленными. Я был поражен, когда узнал, что мои рассказы о беседах в гостинице "Метрополь" дошли аж до Турции и с интересом встречены там. Григорий Петровский был человеком, который лучше всех объяснил мне нравственные принципы Ленина и его отношение к русскому национализму. Он говорил, веря, как, впрочем, и я, что, какие бы страдания ни выпали нашим народам от великороссов, мы останемся верны Ленину. Когда я уехал из Москвы и включился в борьбу против Советов, Петровский не изменил дружеского расположения ко мне; об этом мой друг Рудзутак сказал Турару Рыскулову. Ленинское понимание нравственности и его отношение к договорам можно понять, прочитав документы проводившейся в декабре 1924 г. в Берлине конференции левых социалистов (в нем участвовал нынешний лидер итальянских левых социалистов Ненни); документы эти были опубликованы в русской и немецкой левой печати ("Знамя борьбы", № 9-10, 1925 г.; "Klassenkampf', 14 января 1925 г.). Я на этой конференции сказал, что мы, азиаты, привыкли с уважением относиться к листкам бумаги, которым Ленин не придавал никакого значения, и раньше полагали, что Ленин отличается от ташкентского Колесова, от оренбургского Цвиллинга, от Артема из центра. Однако события показали, что никакой разницы между ними нет. После постановления 19 мая некоторые интеллигенты, вступившие в партию в Башкурдистане, вышли из нее. Когда я спросил Самойлова о причине их выхода, он ответил: "Они сказали, что не могут состоять членами партии, которая, проигнорировав договор, выпустила постановление 19 мая". Самойлов упоминает об этом в своем труде.
Еще бонус. Заки-Валидов упоминает про человека-загадку Кязим-бея, который давно привлекает внимание...
1) В Ташкенте пленный турецкий офицер Кязым-бей работал с индийским ахраром, врагом англичан, маулави Баракатуллой. Поскольку главным врагом индийцев была Англия, они не приняли участия в восстании мусульман Ташкента и окрестностей против Советов (восстание Осипова). Они написали Башкирскому правительству, рекомендуя договориться с Советами. Знакомый узбек привез в Ермолаевку письмо Кязым-бея и Баракатуллы. В нем сообщалось, что турецкая армия захватила Баку и двинется через Каспийское море на восток, в Туркестан; англичане уйдут из Асхабада; Афганистан находится в состоянии войны с англичанами; турки, афганцы, индийцы нуждаются в получении оружия от Советов. Бороться сейчас против Советов — все равно, что бороться против освободительных движений в Турции, Афганистане и Индии. К этому письму были приложены письма некоторых туркестанских и проживающих в Ташкенте крупных азербайджанских интеллигентов; все они были написаны в том же ключе. Когда мы заключили мир с Советами, Баракатулла приезжал из Москвы к нам в Стерлитамак; позднее он скончался в Европе. А Кязым бей вернулся в Турцию. В 1926-1928 гг. мы с ним в Стамбуле выпускали журнал "Ени Тюркистан". Он опубликовал в стамбульских газетах свои воспоминания. Несколько лет назад он скончался. События в Турции и на Кавказе, в Индии и в Афганистане были для нас большой новостью. Они оказали влияние на наших товарищей в вопросе отношения к Советам. (с.187-188).
"Пленный" Кязым-бей и "мусульманское" восстание Осипова, конечно, забавляют (ох, и горазд же был трепать этот прохфессор), но неужели эти ребята действительно писали Башкирскому правительству? Интересно и упоминание о стамбульских газетах... Информация, значит, сохранилась.
P.P.S. Нет, блин, не могу удержаться от еще одного примера обращения с цитатами башкирского подлеца.
В свое книге о борьбе оренбургских казаков с Советами, опубликованной в 1937 г. в Шанхае, Акулинин с похвалой отзывался о нас: "Башкиры показали себя хорошими солдатами, сохранившими, несмотря на революцию - старую дисциплину и уважение к старшим..." (с.177).
"Башкиры показали себя хорошими солдатами, сохранившими, несмотря на революцию, старую дисциплину и уважение к старшим и к начальникам; но в политическом отношении это были люди совершенно темные; поэтому их главари могли ими пользоваться в каких угодно целях и увлечь в любую сторону, объяснив предварительно, что того или иного исполнения требует от них долг службы".
И. Г. Акулинин. Оренбургское казачье войско в борьбе с большевиками. 1917–1918 годы // Гражданская война в России: Борьба за Поволжье. — М.: ACT: Транзиткнига; СПб.: Terra Fantastica, 2005. С.156.
И вот это брехливое мурло - ныне герой башкирского народа...