Типы социализма
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
Первый тип социализма - это социализм карася-идеалиста, социализм без политической борьбы, толерантный даже к абсолютной монархии. Социалистическая идея кажется настолько прекрасной, что для воплощения ее достаточно убедить сильных мира сего в ее истинности. Напишем царю-батюшке челобитную с планом реформ, и царь-батюшка дарует нам социализм. Другая часть "карасей-идеалистов" считает возможным строительство социализма "снизу", явочным порядком. Отличительной чертой "карасей идеалистов" является их наивная вера в "силу правды", они не видят у социализма врагов кроме невежества и глупости. Социализм "карася-идеалиста" является исторически самой ранней, самой незрелой формой социализма. Такой социализм существует лишь на уровне фантастических социальных проектов, утопий, рожденных в головах отдельных критически настроенных представителей образованного общества. "Караси-идеалисты" не связывают свои проекты с интересами определенных классов, или общественных слоев. В наибольшей степени социализм "карася-идеалиста" был распространен в XVI - начале XIX веков, в эпоху раннего капитализма, когда пролетариат еще не выступил, или только начал выступать на арену истории как общественный класс со своими особыми интересами. С появлением пролетарско-революционного социализма, марксизма, старый добрый утопизм "карасей-идеалистов" пришел в упадок, но не умер окончательно. И в XX, и в XXI веке возникают новые поколения утопистов (многие из этих новых "карасей-идеалистов" называют себя "марксистами"), скептически относящихся к классовой борьбе и диктатуре пролетариата, и предпочитающих либо "убеждать в необходимости социализма" сильных мира сего (как "марксистка" Ирина Арзамасцева), либо сочинять новые проекты "фаланстеров" (вроде "Проекта Венера" Жака Фреско или "Проекта Ноополис" Анатолия Федорова (Агафонова)), либо организовывать новые коммуны (израильские кибуцы, кооператив "Мондрагон", коммуна "Дубы-близнецы" в США). Причина рецидивов старого утопизма в последние десятилетия - кризис рабочего движения, упадок левых партий, разочарование социалистов в способности пролетариата совершить общественный переворот (дескать, пролетариат неспособен быть правящим классом, все исторические "диктатуры пролетариата" на самом деле были диктатурами бюрократии, пролетариат умер и т.д.).
Второй тип - это наивно-демократический социализм. Для этого типа характерно разочарование в "добром царе-батюшке". Социалист приходит к выводу, что государство находится в руках тиранов, которые угнетают народные массы. Поэтому, для строительства социализма нужно завоевать свободу и демократию, дать народу возможность сказать то, что он на самом деле хочет сказать. Социализм - это заветная мечта широких народных масс. Всяких кайзеров в идеях социализма убеждать бесполезно, поскольку классовые интересы кайзеров противоположны интересам простого народа. Для этого типа социализма характерна вера в легальные, парламентские методы строительства социализма, в свободную конкуренцию политических идей, во всеобщее избирательное право. Наивно-демократические социалисты предпочитают делать ставку не на пролетариат, а на "большинство народа". Они могут признавать идею диктатуры пролетариата, но только если слово "диктатура" понимается не в прямом смысле, и в условиях, когда пролетариат составляет большинство населения, и тем самым диктатура пролетариата не противоречит "народовластию". Насильственная борьба против демократически избранных органов власти отвергается, поскольку это "насилие над народом", однако насильственные методы борьбы признаются допустимыми по отношению к антидемократическим режимам (например, против самодержавия). "Наивный демократизм" был характерен для раннего социализма эпохи буржуазных революций, когда пролетариат выступал в союзе с буржуазией против феодализма, как часть "третьего сословия", еще не до конца обособившись в отдельное "четвертое сословие", и находился под влиянием буржуазного демократизма. Общедемократизм, популизм этой разновидности социализма был следствием незрелости пролетариата, который еще не до конца осознавал противоположности своих классовых интересов интересам буржуазии, а также необходимости установления своей классовой диктатуры. "Наивно-демократический" социализм - это социализм, не отделившийся до конца от либерализма, полупролетарский-полубуржуазный социализм. В дальнейшем "демократический социализм" окончательно сформировался как мелкобуржуазное течение в левом движении, противоположное пролетарскому революционному социализму, провозглашающему необходимость уничтожения буржуазной демократии и установления диктатуры пролетариата. Являясь объективно левым крылом либерализма, "демократический социализм" в сегодняшней России выступает за классовое единение пролетариата и буржуазии во имя "буржуазной революции" против "феодалов", "бюрократии".
Третий тип - это революционно-авторитарный социализм. Особенность этого типа коммунизма - это разочарование не только в "силе правды", но и в демократических формах, в избирательном бюллетене. Социалист приходит к выводу, что для победы социализм недостаточно вернуть пролетариям политические права, эксплуататоры могут осуществлять свою классовую диктатуру даже в демократических условиях, в условиях, когда пролетариат составляет большинство избирателей. Классовая диктатура не обязательно должна держаться на полицейском терроре, она может держаться и на манипуляции сознанием. Но даже если пролетариат перестанет верить буржуйской пропаганде и приведет к власти социалистов вполне демократическим путем, этого недостаточно для победы социализма. Социалистическая революция уже в силу своей глубины требует радикальных, насильственных методов. Дело здесь не только в том, что эксплуататоры неизбежно поднимут "бунт в защиту рабства", но и в том, что социалистические преобразования на первых порах скорее всего приведут не к улучшению, а к ухудшению качества жизни трудящегося населения. В таких условиях контрреволюционная пропаганда эксплуататоров может найти отклик у трудящихся масс. Все это может вылиться не только в путчи малых контрреволюционных групп, но и массовые контрреволюционные движения. Уже не только буржуи, но и простые люди будут требовать "откатить назад" революцию. Поэтому, социалистическая революция несовместима с политическим "laissez faire". Революционная диктатура для того нужна, чтобы сделать революцию необратимой, и коммунисты должны играть роль "заградотряда", препятствующего отступлению пролетариата назад к капитализму.
Четвертый тип - это ревизионизм, отступающий социализм. Для этого типа социализма характерно разочарование в социалистической теории и особенно практике, стремление пусть хоть к частичной, но переоценке ценностей, частичному признанию "правды антикоммунизма". К этому типу не совсем верно относить тех, кто критикует революцию за недостаточный авторитаризм и недостаточно глубокое преобразование экономики, тех, кому "мало совка" (например, бордигистских или "анти-ревизионистских" критиков СССР). Речь идет именно о правых, оппортунистических критиках, которые, впрочем, могут порой прикрываться "ультралевым" флагом, что нередко оказывается временным явлением: правизна в итоге вылезает все равно (автору этих строк нередко приходилось наблюдать превращение "анархо-коммуниста" в "социал-демократа", за которым, в свою очередь, следовало превращение в праволиберала/нацдема). Для этого типа социализма характерно отвержение авторитарных методов, которые противоречат освободительным идеалам социализма и ведут только к "новому рабству", отвержение "реального социализма" за его несоответствие "идее свободы", тяготение к более умеренной и рыночной концепции социалистического хозяйства, частичное принятие аргументов Бруцкуса, Мизеса и Хайека. "Отступающие социалисты" не хотят ради перехода к социализму терпеть авторитаризм, поскольку, по их мнению, "такой ценой социализм все равно не купишь", "совок все равно рухнул". Хотя "отступающий" социализм схож с "наивно-демократическим" социализмом, между ними есть разница: для "наивно-демократического" социализма "точкой отталкивания" является капитализм, и в революционно-авторитарном социализме он не видит врага, тогда как для "отступающего" социализма "точка отталкивания" - это именно "неправильный" социализм, а капитализм - "не такая уж и плохая штука, по сравнению с...". В вопросе о формационной природе "реального социализма" такие "отступающие социалисты" предпочитают следующие теории: "нерыночный государственный капитализм", который "хуже обычного капитализма", либо "докапитализм" ("политаризм", "рабовладельческий строй", "феодализм"), либо "посткапиталистическое варварство как альтернатива социализму", которое опять же "хуже капитализма", либо "все-таки социализм, но плохой, гораздо хуже капитализма", либо просто "исторически ублюдочная формация". Понимание природы такого явления как фашизм у "отступающих социалистов" в основном либеральное: они отвергают известное "димитровское определение" и прочую "классовую демагогию", предпочитая отождествлять фашизм с "тоталитаризмом" и "авторитаризмом" вообще. "Отступающий социализм" часто представляет собой переходный феномен к "чистому" антикоммунизму: результатом "археологических раскопок" нашего "критического социалиста" часто оказывается вывод, что "все левацкие идеи - терроризм да ахинея" (Paperdaemon), "все социалюшки одним миром мазаны" (Сталин был по сути фашистом, Ленин был по сути сталинистом, Маркс был по сути ленинистом, немарксистские социалисты являются по сути теми же марксистами и т.д.). "Отступающий социализм" в наибольшей степени характерен для буржуазно-интеллигентских попутчиков пролетариата (вроде русских "легальных марксистов", американских "отступающих интеллигентов" 30х годов, французских "новых философов") которые приходят к "переоценке ценностей" в основном под влиянием общего кризиса левого движения, негативного опыта строительства "реального социализма", изменений интеллектуальной моды, своего материального положения и просто по велению левой пятки.