Оригинал взят у
ledokol_ledokol в Как жилось крестьянину в «России, которую потеряли». Часть 1.
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
Товарищи, читатели информагенства "Ледекол_Ледокол" и других информационных ресурсов Союза Коммунистов.
( Read more... )
Наш живой журнал начинает публиковать серию статей из книги "Сталинское чудо" писателя Павла Краснова. В этих статьях речь пойдет о русском крестьянстве конца 19 века, его жизни после революции 1917 года и о результатах коллективизации конца 30-х годов прошлого века. Мы уверенны, что та огромная работа, проделанная автором книги по сбору материалов, поможет Вам лучше понять всю остроту крестьянского вопроса в России и СССР.
Оргбюро Союза Коммунистов
( Read more... )У меня была надежда, что, когда мне удастся огласить все это, когда я громко на всю Россию расскажу об этих дубровцах, пралевцах и петровцах, о том, как они стали "нежителями", как "дурная боль" уничтожает целые деревни, как в самом Лукоянове маленькая девочка просит у матери "зарыть ее живую в земельку", то, быть может, мои статьи смогут оказать хоть некоторое влияние на судьбу этих Дубровок, поставив ребром вопрос о необходимости земельной реформы, хотя бы вначале самой скромной.» [2]
Интересно, что скажут на это любители поописывать «ужасы голодомора» - единственного голода СССР (за исключением войны, естественно)?
В попытке спастись от голода жители целых сёл и районов «шли с сумой по миру», пытаясь спастись от голодной смерти. Вот как описывает это Короленко, который был свидетелем этого. Он же рассказывает, что подобное было в жизни большинства русских крестьян.
Сохранились жестокие зарисовки с натуры западных корреспондентов русского голода конца 19 века.

Орды голодающих пытаются спастись в городах
«Знаю много случаев, когда по нескольку семей соединялись вместе, выбирали какую-нибудь старуху, сообща снабжали ее последними крохами, отдавали ей детей, а сами брели вдаль, куда глядели глаза, с тоской неизвестности об оставленных ребятах...По мере того, как последние запасы исчезают у населения,-- семья за семьей выходит на эту скорбную дорогу... Десятки семей, соединявшиеся стихийно в толпы, которых испуг и отчаяние гнали к большим дорогам, в села и города. Некоторые местные наблюдатели из сельской интеллигенции пытались завести своего рода статистику для учета этого, обратившего всеобщее внимание, явления. Разрезав каравай хлеба на множество мелких частей,-- наблюдатель сосчитывал эти куски и, подавая их, определял таким образом количество нищих, перебывавших за день. Оказывались цифры, поистине устрашающие... Осень не принесла улучшения, и зима надвигалась среди нового неурожая... Осенью, до начала ссудных выдач, опять целые тучи таких же голодных и таких же испуганных людей выходили из обездоленных деревень...Когда ссуда подходила к концу, нищенство усиливалось среди этих колебаний и становилось все более обычным. Семья, подававшая еще вчера, -- сегодня сама выходила с сумой...» (там же).
Tags: